Фёдор Алексеевич Протопопов: «Я пишу, чтобы помнили потомки...»

 Накануне 70-летия Сталинградской битвы мы встретились с ветераном, и он рассказал нам о том, как воевал на фронте с первых дней Великой Отечественной войны. В составе первого штурмового отряда 238 отдельного лыжного батальона Фёдор Алексеевич сражался с врагами на подступах к Москве, где был ранен. После госпиталя принимал участие в Сталинградской битве. Наш земляк воевал на Курской дуге, участвовал в прорыве блокады Ленинграда. За время войны Ф.А. Протопопов был трижды ранен. Домой вернулся в 1945 году. За боевые заслуги фронтовик награжден орденом Отечественной войны I степени и тремя медалями «За отвагу».
Свои воспоминания о войне ветеран записывает в тетрадь, чтобы потомки помнили, какой ценой досталась победа.
Предлагаем вниманию читателей отрывок из воспоминаний фронтовика.

Впереди был Сталинград... 

До ноября 1942 года наша часть находилась на берегу среднего течения реки Дон, в 10 километрах от населенного пункта Вешенская. Наступательных боев здесь не было. В основном действовали снайперы, артиллерия и минометы. К середине ноября наша часть переместилась к населенному пункту Клетская. Отсюда мы должны были прорвать сильно укрепленную линию обороны румыно-венгерских войск и замкнуть второе кольцо вокруг Сталинграда.
Через двое суток фашистам удалось засечь расположение наших войск и начать бомбардировку с воздуха. Наша рота находилась на краю леса, а главные войска расположились в середине, поэтому основной удар немецкой авиации был направлен именно туда. Во время выхода из пикирования немецкие самолеты пролетали низко над нами. Я установил свой пулемет на пне и стал стрелять по ним. И вот — ура! От двигателя одного самолета отлетела какая-то деталь, и он сразу заглох. Пролетев 300 метров, рухнул на землю и загорелся. Я уже хотел подбежать к нему, но услышал рядом с собой визг падающих бомб: одна, другая, третья, а четвертую я уже не слышал.
Когда пришел в себя, открыл глаза, и первым делом вспомнил про свой пулемёт. Оглядевшись, я увидел его на снегу рядом с собой, а пенёк, на котором он стоял, был срезан осколками под самый корень.
Из носа текла кровь, и я вновь потерял сознание. Очнулся на опушке леса... Ко мне подходили мои боевые товарищи. Командир роты сказал: «Направляйся в санбат, солдат». Вырвал из блокнота листок, что-то написал на нем и положил мне в нагрудный карман гимнастерки.
Рота ушла, я остался лежать один. Надвигалась ночь. Я кое-как поднялся, но ноги плохо держали меня. В голове промелькнула мысль: «Если я пойду искать по густому лесу санбат, то могу заблудиться и замерзнуть». Я решил идти по следам товарищей, к фронту.
На следующий день я добрался до места расположения наших войск. Первое время никаких военных действий не было, кроме пулеметного обстрела. На следующее утро мы увидели, что за ночь к передовой линии с нашей стороны было подтянуто большое количество крупнокалиберных орудий: минометы, «Катюши» и другая военная техника.
Как только рассвело, началась артподготовка. После неё наша авиация приступила к массированной бомбардировке немецких укреплений. Мы уже приготовились выдвинуться в атаку, но команды не поступало. Мы поняли, что проведем еще одну ночь в окопах.
В четыре часа утра поступил приказ выдвигаться к месту расположения немцев. Пробираться пришлось по минному полю. Незаметно под покровом ночи мы добрались до траншеи противника, где заняли оборону и стали ждать приказа о начале боевых действий.